Осталось менее двух суток до президентских и парламентских выборов в Турции, которые пройдут 14 мая 2023 года. Будут ли ещё сенсации?
pxhere.com
Немного о динамике развития президентской гонки. По данных различных соцопросов, шансы основных претендентов на пост главы государства Реджепа Эрдогана и Кемаля Кылычдароглу после выхода из борьбы за власть лидера партии «Отечество» Мухаррема Индже практически сравнялись. Более 60 процентов сторонников последнего перешли в лагерь оппозиции, около 20 процентов пополнили электорат президента, остальные пока не смогли определиться. Четвертый, точнее уже третий, кандидат объективно способен набрать на выборах не более трёх процентов.
Реверанс с отказом Индже от дальнейшей борьбы обусловлен двумя факторами. Первый – это системное снижение его рейтинга в ходе избирательной кампании. Второй – договоренность с лидером оппозиции, которая, вероятно, была достигнута заранее. Изначально оппоненты Эрдогана рассчитывали, что основная борьба должна развернуться во втором туре, где они и объединят усилия, так как их кемалистские платформы идентичны. Вариантов одолеть действующего президента в первом, из-за разногласий в рядах «Национального альянса», у них просто не было. С приближением дня выборов, согласно распиаренным западным рейтингам (но не факт, что это соответствует действительности), уровень поддержки Кылычдароглу подошёл вплотную к 50-ти процентной планке. То есть обозначился шанс на завершение выборов в первом заходе, а для уверенности им необходимо добавить хотя бы пару процентов.
Иначе говоря, палитра выборов заметно изменилась. Однако, интрига остаётся, равно как и вероятность «майданного» сценария, который в складывающихся условиях может быть реализован уже в первом туре. На этом фоне парламентские выборы, которые пройдут одновременно, как-то потерялись. А ведь от их результатов, по сути, зависит будущее Турции, особенно если победу одержит представитель оппозиции.
Проблема в том, что правящая «Партия справедливости и развития» имеет высокие шансы получить в 28 законодательном органе более половины мест (сейчас — 336 из 600). За её представителей готовы проголосовать около 40 процентов населения. Дружественная ей «Партия националистического движения» (лидер Девлет Бахчели) может рассчитывать на семь-девять процентов. Другие входящие в пропрезидентский альянс партии могут добавить ещё до трёх процентов. В итоге это практически половина мандатов. В случае с парламентскими выборами статистика не столь актуальна для общества и выглядит более объективной, чем в случае с президентскими.
В противовес «Народно-республиканскую партию» Кемаля Кылычдароглу готовы поддержать чуть более 30 процентов электората. Входящая с ней в альянс «Хорошая партия» (Мераль Акшенер) может добавить порядка 10 процентов. Другие союзники оппозиции, вероятно, также получат от трёх до шести процентов. Получается совокупный потенциал немногим более 45 процентов. Такой расклад несколько диссонирует с показателями президентской гонки, что вполне может быть критерием недостаточной объективности публикуемых опросов.
Что касается «бонусной» поддержки, то её может дать лишь прокурдская «Партия демократии народов» с потенциалом до 10 процентов, но она как самостоятельная единица дистанцировалась от предстоящих выборов, обозначила антиэрдогановскую позицию и заявила о поддержке «Левой партии зеленых». Иные внеблоковые партии не способны преодолеть даже пониженную с 10 до семи процентов планку прохождения в парламент. А следовательно, теоретически возможны три варианта развития событий.
Первый – победа Эрдогана и получение его «Республиканским альянсом» большинства мандатов в парламенте. Это сохранит модель ручного управления ориентированным на мегапроекты государственным сектором и жесткую вертикаль власти. Обеспечит предсказуемое состояние экономики страны, но может замедлить темпы её устойчивого развития, что повлияет на стабильность финансовой системы и курс турецкой валюты. Последнее будет отражаться на авторитете власти и способствовать развитию оппозиционных тенденций.
Второй – победа Эрдогана, но потеря им парламентского большинства приведёт к попыткам оппозиционного лагеря блокировать его законодательные инициативы. Ответная реакция главы государства, скорее всего, выразится в усилении централизации власти и принятии президентом мер по локализации сопротивления оппозиции. В свою очередь, это чревато массовыми протестными выступлениями и неизбежными негативными процессами в экономике.
Третий – приход к власти Кылычдароглу и получение оппозиционным блоком значительного количества депутатских мандатов. В этом случае сильная фракция бывшей партии власти, даже если она не получит простого большинства в турецком Меджлисе, будет противостоять обещаниям нового президента вернуться к парламентаризму. Кроме того, лагерь оппозиции в силу «разношёрстности» разделится на две, а то и три группы. Предпосылки к этому проявились в период выдвижения «Национальным альянсом» единого кандидата на президентский пост, а также при формировании списков кандидатов на парламентские выборы, когда это политическое объединение продемонстрировало неспособность выступить в ряде провинций единым фронтом.
В такой ситуации проведение через законодательный орган любого решения будет обусловлено необходимостью формирования коалиций из оппозиционных партий, что из-за различий в их приоритетах так или иначе приведёт к парламентскому кризису. Волевая же попытка отойти от президентской формы госуправления неизбежно вызовет негативные проявления в экономике из-за прогнозируемых противоречий при её реформировании и слабо предсказуемые последствия. За этим последует внутриполитическая дестабилизация.
Какой из вариантов будет разыгрываться на выборах и после них определят турецкие избиратели. Интрига сохраняется. Результата ждать не долго. Будем наблюдать за развитием событий.
Кстати, голосование за рубежом, о котором мы рассуждали в предыдущих материалах, завершилось 9 мая 2023 года. Почти 1,7 миллиона бюллетеней уже доставлены в ЦИК Турции. Ещё, как ожидается, около 600 тысяч граждан страны отдадут свои голоса на участках при пограничных пунктах, где с 27 апреля проголосовали более 100 тысяч избирателей.
